Перово район

В 1960 году в состав Москвы включили город Перово, так и появился новый столичный район с таким названием. Первые сведения об этой местности относятся к XVI веку, когда здесь стояло село Тетеревники с церковью Успения Богородицы. Судя по названию, когда-то здесь жили великокняжеские тетеревники, охотники, обслуживающие птичью охоту на тетеревов. Согласно описанию 1573 года, здесь упоминаются пустоши Тетеревники, Бортное и Пирогово (Перово тож). Писцовая книга 1576 года фиксирует это владение за Михаилом и Романом Шокуровыми.
В начале XVII века опустевшая церковь была сожжена и владение окончательно запустело. И в 1624 году владельцами земель становятся князья Татевы. Татевы - угасший княжеский род, происходивший от Рюрика и князей Стародобских. Владельцы пустошей Тетеревники и Перово князья Федор и Иван Борисовичи известны тем, что подписали грамоту избрания Михаила Романова на царство в 1613 году.
Следующим владельцем этого имения стал боярин князь Федор Семенович Куракин. При нем Тетервники были заселены и превратились в деревню. Эти земли в качестве приданного были отданы дочери князя, вышедшей замуж за боярина князя Ивана Алексеевича Воротынского, который устраивает здесь свой двор, - и Тетеревники с тех пор называются уже сельцом.
В годы Смуты селения опустели, превратившись опять в пустоши. Уже спустя много лет князь Воротынский в 1678 году построил в бывшей пустоши Перове усадьбу, и поэтому она стало сельцом, а Тетеревники, потеряв церковь, - просто деревней. Еще одна смена владельцев произошла при выходе замуж дочери князя за Петра Алексеевича Голицына. Им- то и была выстроена в 1705 году перовская церковь, которая существует и поныне.
Петр Голицын – брат князя Бориса Алексеевича, одного из приближенных молодого царя Петра, бывшего, по сути дела, регентом при нем, правителем государства.
Владелец перовской усадьбы князь Петр Алексеевич Голицын, комнатный стольник юного Петра (он был старше его на 12 лет), был одним из тех выучеников петровских, которые восприняли идеи и ритм нового царствования и в меру сил своих участвовали в делах его. Он отправился в Европу учиться морскому ремеслу, прожил несколько лет в Италии. Голицын редко бывал в своей усадьбе: в Вене выполнял поручение обеспечить посредничество императора между Россией и Швецией, был архангельским губернатором, рижским и киевским наместником, позже - президентом Коммерц-коллегии. Умер он за три года до кончины Петра I, в 1722 году. Перово унаследовал его сын, о котором известно, что он заложил имение, очевидно, не отдав занятую сумму, лишился его, а Перово перешло в 1732 году Якову Вилимовичу Брюсу, одной из самых ярких фигур петровского царствования. К этому времени он был уже в отставке, а после него Перово, как и почти все его имущество, так как он был бездетный, перешло его племяннику. А в 1743 году усадьбу приобрела казна, и в следующем году императрица Елизавета Петровна пожаловала Перово Алексею Григорьевичу Разумовскому. С ним царица вступила в тайный брак. Считается, что венчание происходило в Перове осенью 1744 года, когда двор находился в Москве.
С этого времени начинается расцвет перовской усадьбы. В сентябре 1747 года Елизавета издает указ о строительстве здесь дворца, который был готов уже к весне следующего года. Он представлял собой деревянное, на белокаменном фундаменте невысокое протяженное строение в барочном стиле с открытой галереей по фасаду. Его окружал пейзажный парк с беседками и фонтаном, с аллеей, ведущей в сторону соседнего Измайлова. Составление проекта дворца было поручено зодчему Ф.Б. Расстрелли, а возводился он под руководством архитектора А.П. Евлашева. До нашего времени сохранился только его чертежи. Дело в том, что в 1753 году, в бытность Елизаветы Петровны в Москве, сгорел деревянный Головинский дворец на Яузе. Императрица распорядилась восстановить его за счет дворца в Перове, который был разобран и использован для отстройки Головинского дворца. Современники объясняли этот факт по-разному, но большинство склонялось к тому, чтобы видеть причину в изменении отношения Елизаветы к своему бывшему фавориту. С разборкой дворца Перово снова превратилось в обычное подмосковное село.
В первой половине XIX веке в Перово начинает складываться промышленный центр. Здесь возникает мануфактура шерстяных изделий Ниссена и Клаузена. Она вошла в историю тем, что на ней в ноябре 1842 года происходила одна из первых стачек в России. К началу 1850-х годов в Перово из Москвы были переведены две шелковые фабрики Рошфора.
В 1880-е годы в Перове имелось самое большое по сравнению с другими дачными пригородами Москвы число дач -27. Однако дачная жизнь в Перове скоро прекратилось. С закрытием в 1882 году скотопрогонных трактов, по которым скот доставлялся в Москву, гурты скота стали перевозиться по железной дороге. Встал вопрос об их временном размещении в пригородах Москвы, и постепенно они начинают сосредотачиваться в треугольнике Семеновской и Спасской застав и Перова, где сходились линии Нижегородской, Рязанской и Курской железных дорог. В Перове появились четыре скотоприемных двора, три лавки, харчевня и два трактира. Его население в 1890 году насчитывалось 122 человека. Что касается перовского имения, то в 1850-х годах им владели князья Гедиановы, а после отмены крепостного права оно было поделено между инженером Киприановым и купцами Гульшиных.
После Октября 1917 года здешние места окончательно становиться промышленным пригородом Москвы. В 1925 годы Перово получает статус города, в состав которого постепенно включались Кусково, поселки Чухлинка, Новогиреево и село Карачарово. С 1960 года Перово вошло в черту столицы.
И конечно же стоит упомянуть о перовской Знаменской церкви (улица С. Лазо №7) – одно из замечательных зданий Москвы. Оно более похоже не столько на церковь, сколько на парковый павильон, предназначенный для отдохновения , романтических обедов, встреч с друзьями. Это центричное здание, в плане восьмилепестковое, нижний ярус украшен пышной белокаменной резьбой, замечательны фигурные фронтоны с белокаменной резьбой. Завершается храм изящной композицией из волют, поддерживающих небольшой купол и ориентированных по сторонам света.
Строитель ее, князь Петр Алексеевич Голицын, часто бывавший на Западе, возможно, последовал примеру брата, Бориса Алексеевича Голицына, построившего чудесную, дотоле невиданную церковь в своем подмосковном имении Дубровицы – ведь обе церкви строились примерно в одно и тоже время. В 1730 году сын Петра Алексеевича Голицына выстроил придел Николая Чудотворца, сломанный для того, чтобы существенно увеличить вместимость церкви – в 1905 году пристроили трехпрестольный храм св. митрополита Алексия, св. Николая и Серафима Саровского. Верх нового храма, имитировавшего барочные формы, напоминал завершение петербургского Смольного собора. При реставрационных работах в 1958 году новую постройку снесли.